- Ну и кто ты у нас теперь? - Вальтер фон Бисмарк в шоке разглядывал своего верного адъютанта. М-да, даже Ульрих в корпспэйнте не выглядел настолько, хм... вызывающе нелепо.
- Почётный переворачиватель пингвинов при штабе ИСТУКАН, во славу Онотоле, Чаке и Леониде, - отчеканил Принц Ойген. От него несло цветочками.
"Какие ещё цветочки в Антарктиде?.. Проклятый Йорки! Я ему доверял! А он!..."
- Я надеюсь, они не пытались надеть на тебя платье, - простонал Вальтер. - Я этого не переживу.
Ойген снял очки и стал их сосредоточенно протирать. Из кармана его серых камуфляжных штанов торчал небольшой якорь. Кажется, с Ипсилона.
- Что вы, герр Вальтер, какое платье? Передник - да, было, но без него готовить неудобно. Спасибо Йорки, одолжил свой...
- Что вы там готовили?
- Манагу. Знаете, такое кушанье у растаманов. А потом выносили на крышу для пикировщиков. Они это дело любят - что наши, что японские...
- Ойген, ты совсем с ума сошёл? Какие растаманы?! Как же честь Рейха?! Я тебя для чего в Антарктиду послал?!.. - линкор чуть не плакал от обиды.
Война давно кончилась, но идея построить новый Рейх с блэкджеком и шлюхами никуда не делась. О том, что такое ИСТУКАН, Бисмарк слышал в доме старого еврея Шапира Азухенвейцлера, и загорелся идеей выйти на связь с антарктической верхушкой. Из этого могло бы получиться что-то стоящее. И надо ж было так лохануться и отпустить своего адъютанта с этим грёбаным пендостанским укурком...
читать дальшеВ Бункре проходило внеочередное заседание ИСТУКАН.
- Итак, сегодня на повестке дня два вопроса, - вещал с трибуны Штефан Кауфманн. - Оглашаю сразу, поскольку нынешний спикер, начальник КонтрРОЗведки Ёксель, на днях упал со стола и повредил ногу, потому не смог прийти, и пусть ему, суке, будет стыдно. Первый вопрос - что нам делать с внезапно активизировавшимся Кириенко и его прихлебателями Толкки и Низоватым...
По залу пронёсся ропот возмущения и негодования. Послышались выкрики: "Пидарасы! Отступники! Нищеброды! Вертеринары! Козлодои!"
- ...будет разобран чуть позже, - продолжал Пятый Хранитель. - Поэтому переходим непосредственно ко второму вопросу - о вхождении Неиллюзорного Рейхсфилиала Полночной Кащенки в состав Троцкистско-Зиновьевской Республики Антарктида...
Пинком распахнулась дверь, и в зал вломился начальник КонтрРОЗведки Ёксель, которого никто не ждал. Был он вполне здоров и не хромал, но почему-то оказался коротко стриженным и перекрашенным в блондинку. За собой он тащил Оранжевый Чумадан.
- Произошла чудовищная ошибка! - завопил Ёксель, влетая на трибуну и оттесняя Кауфманна от микрофона. - Всё пропало! Просрали все полимеры! Дотянулся проклятый Путен и кровавая гэбня!11адин Кругом жыдобабруйскей заговор и враги народа! Нам всем грядёт Эндгейм! Покайтесь, ибо...
- Бух, - сказал крепкий армейский сапог, прилетевший со стороны распахнутой двери. Ёксель упал.
Все обернулись ко входу, ожидая увидеть Тони Биренковена. Хрен там.
На пороге стоял незнакомец, похожий на Виктора Виггена как брат-близнец. Отличал его только цвет волос: у Виггена они были седовато-русыми с тёмными корнями, а у незнакомца - соломенно-жёлтыми. Он поднялся на трибуну и сказал извиняющимся тоном:
- Его иначе не заткнёшь. Совсем как моего командира.
Кауфманн косо посмотрел на незнакомца, полез в Чумадан, долго в нём рылся и вылез с растерянным лицом.
- Я не могу найти ваши документы. Они точно там?
- Может, и не там, - незнакомец полез шарить по карманам начальника КонтрРОЗведки, но ничего не нашёл. - Странно...
Не успел Кауфманн закрыть Чумадан, как оттуда появился Джим Моррисон, опустился на одно колено перед незнакомым гостем и произнёс:
- Ваше высочество, простите бедного Йорки. У него конфликтуют личности. А документы я вам сам нарисую, хотите?
В самом деле, тот, кто лежал на полу, ушибленный сапогом, Ёкселем вовсе не был. Придя в себя, он кое-как поднялся, опёрся о трибуну и простонал:
- Ойген, мать твою верфь, ты не прав!